– Думаете, нужно платить?

– Нужно захватить этого наемника и выяснить, на кого он работает. Может, кто-то третий решил вмешаться в нашу игру. И Француз убит, и Филин убит. А этот Махрушкин ходит по Москве. Так не бывает. За ним стоят определенные силы.

– А кто это может быть?

– Узнаем, – пообещал Сергей Георгиевич, внезапно сломав карандаш в своих руках. Раздался сухой треск. Толстячок вздрогнул.

– Только без шума, – попросил он.

– На этот раз конечно. Я пошлю десять человек. У этого наемника не будет никаких шансов. Там мы его и возьмем.

– А если это человек Лазаря?

– Тогда уберем его и пошлем к Лазарю людей с просьбой о перемирии. Воевать нам не стоит. А ему можно будет платить куда меньше, чем Французу.

– А если нет?

– Тогда выясним, кто стоит за ним и что они хотят. А потом все равно уберем. У этого Махрушкина нет никаких шансов в любом случае. Он уже мертвец.

– Но возможен и третий вариант, – сказал вдруг толстячок.

– Какой третий?

– Что он гений. И тогда нам будет очень сложно.

– Вы верите в гениев? Их давно уже нет. Чтобы убрать Француза таким образом, нужна была целая организация. А кто мог лучше обставить, кроме самого Лазаря? Не верьте в гениев, мой дорогой, предатели и мерзавцы встречаются куда чаще.

Они и не думали, что весь их разговор слышит еще один человек.

Вы бывали в Стамбуле? Если нет, обязательно поезжайте. Не пожалеете. Во-первых, там, как и в Бруклине, все говорят по-русски. Везде такие же надписи на русском языке. Наши, конечно, молодцы – заставили турок учить русский язык. А в ресторанах я видел даже портреты русских царей. Турецкие султаны наверняка в гробу переворачиваются, видя такое количество русских на берегах Босфора и Дарданелл. Но город мне понравился. Один большой базар, где торгуют, кричат, ругаются, обманывают и наживаются. И до утра никто не спит.

Остановился я в небольшом отеле с громким названием «Гранд-отель». На самом деле – дешевая студенческая забегаловка-общежитие. Но зато стоит только сорок пять долларов в день. Всего два дня был я в Стамбуле, но мне очень понравилось. Даже накупил всякого барахла для сынишки. Когда еще я сюда выберусь.

Билет в Москву я купил в кассе. За доллары здесь готовы сделать все, что угодно. Особенно много наших девочек, приезжающих на заработки. Бедные турки просто голову теряют от такого наплыва хорошего женского тела. И здесь тоже мы их обошли начисто.

В Москву прилетел вечером. Сразу позвонил Игорю. Тот не ответил. Это мне не понравилось, думаю, проверить все нужно. На следующий день позвонил я ему на работу. Там тоже не знают, где Игорь. Пропал, исчез. И никаких следов. Позвонил его соседке. Мы с Игорем договорились, в случае чего, я звоню соседке. Так та тоже ничего не знает. Нет, говорит, его, уже пятые сутки дома не ночует. Тогда, конечно, все понятно. Мои «заказчики» решили избавиться от нежелательных свидетелей. Как правильно я подстраховался с этой Турцией. Наверняка ждали меня в аэропорту, хотели достойно встретить.

А я не прилетел. Наверное, решили, что остался в Америке. Или меня там убрали. В суматохе в отеле могло случиться все, что угодно. Но они не должны так думать. За ними долг числится – еще двести пятьдесят тысяч долларов. И убитый Игорь. Нужно брать с процентами.

Еще два дня я готовился. Оборудование всякое закупал. Моего «заказчика», как я узнал, звали Сергей Георгиевич. И ходил он в очень известный банк. Представляете, как мне трудно было прикрепить к окну хоть что-нибудь. Всю ночь простоял, пока наконец попал прямо на оконную раму. Попасть кисточкой с пластилином даже на второй этаж очень сложно. А тут еще везде охранники. А на следующий день я нанес визит в этот банк и случайно зашел к секретарше президента. Такой красивой девушки я давно не видел. Объяснил, что я бывший афганец и хочу поговорить с президентом банка. Она долго меня не хотела пускать, пока я ей свой протез не показал. Наконец впустила.

Президент оказался молодым красномордым и нахальным. Он даже слушать меня не стал, сразу выставил за дверь, как только я заикнулся о помощи. И еще вызвал для порядка двух своих охранников, которые меня и вывели. Правда, свой «жучок» под столом я успел прикрепить. А кисточка на окне была для ориентира. В этом окне я чаще всего и видел Сергея Георгиевича. А на следующий день они оба в банк пожаловали. С удовольствием слышал, как они президента за дверь выставляли. Будет знать, как с инвалидами разговаривать. Он для них был просто «шестерка».

А потом долго обо мне говорили разную ерунду. Наконец, не выдержав, я позвонил им. Нужно было видеть, как испугался этот Сергей Георгиевич. Я, правда, не видел, но зато слышал их до разговора и после. Игоря они, конечно, убрали, тут я был прав. И со мной подло поступить хотят. Захватить, пытать и прибить. Это за то, что я выполнил их «заказ». Нет благодарности у людей, всюду одно жулье.

Ничего, думаю, посмотрим. На следующий день слышу, как в кабинете собрались люди. Обсуждают, как лучше меня прибить. Придумывают разные варианты. Я все слушал, слушал, потом позвонил.

– Поедешь в своей машине от банка, – говорю я своему основному «заказчику», – и не пытайся дурить, за тобой следят люди. Иначе Лазарь пришлет еще кого-нибудь.

Как он испугался, как начал доказывать, что всегда уважал Лазаря, что давно понял его игру. А я даже не знаю, кто такой Лазарь, просто услышал это имя в их разговоре. Они считали, что меня послал Лазарь, ну пусть так и считают.

– Когда передашь деньги, – говорю этому стервецу, – Лазарь пришлет своих людей для переговоров.

Они, конечно, сразу согласились. Правда, спрашивают, на какой процент могут рассчитывать. Этого я не знал и честно сказал им об этом.

Гляжу, через полчаса выходит мой «заказчик» с чемоданчиком. Они долго совещались, но решили, что деньги нужно отдавать. Меня захватывать им было уже неинтересно. Их теперь интересовал только Лазарь. Против него они готовы были биться. А я кто, простая «шестерка», по их мнению. Вот почему в чемоданчик они положили фальшивые доллары. У них, оказывается, даже запас был этих самых подделок. А внизу – адскую машинку. Как только я открою чемоданчик, – тут мне и конец. А Лазарю они скажут, что деньги, конечно, отдали. И я сбежал, их присвоив. Ну и логика пещерная у этих дураков. Не хотите давать деньги, не надо. Но зачем вы взрывчатку подкладываете? Только чтобы не платить? Нехорошо это, не по-людски.

А за моим «заказчиком» еще три автомобиля увязались. Как будто они что-то решить могут. Я ведь знал, куда они едут, место им сам назвал. И рванул туда в объезд. А там у меня уже винтовочка лежала готовая. Но я ее разобрал и убрал. Сергей Георгиевич вел себя всю жизнь как паскуда, значит, и умирать должен как паскуда, а не как достойный человек. В лоб ему я стрелять не собирался.

Он приехал, вылез из автомобиля, а тут я проезжаю мимо. Притормозил машину, достал автомат и длинную очередь дал по животу, чтобы долго мучился, стервец. А потом резко направо, и дворами ушел. Машины его охранников даже подъехать не успели, как я уже возвращался с другой стороны. Это мой «фирменный знак», если хотите, всегда возвращаться. Преступник что делает после убийства? Всегда убегает, пытается скрыться. А я возвращаюсь, мне даже интересно, что там получилось. И потом, у меня есть такое прекрасное алиби – мой левый протез. Автомат можно положить на него и стрелять правой рукой. Но ведь никому и в голову не придет. Машину я загнал в заранее подготовленный закрытый гараж. Запер замок, отстегнул протез, и к месту преступления. А там Сергей Георгиевич долго, ох как долго и мучительно умирал. Все пузыри шли изо рта. И меня видел улыбающегося перед глазами, все хотел пальцем показать, но сказать уже ничего не мог. И руку поднять тоже. Так и умер, глядя на меня. Он-то меня знал в лицо. Так что за Игоря я с ними поквитался. А вторую половину денег пусть себе оставят. Моя жизнь стоит дороже.